Сохрани в себе светлое

На самом деле, я не такой, как выгляжу. Да, я моральный и физический урод, циник, жестокий тиран и паразит в одном лице. Да, я пресмыкающееся, покорное и унижающееся перед другими создание, которое при любой возможности всадит нож в спину. Да, честь, справедливость, гордость и любовь не мои добродетели. Да, единственное что мною движет – это страх. Страх, с которым я живу уже так долго, что не могу определить, кто первичен он или я. Родился ли я с ним, или он только ждал моего рождения, чтобы связать всю мою сущность, и направлять меня к какой-то одному ему ведомой цели. Страх. Им пропитано все. Куда ни глянь – всюду он. Кроме него ничего нет. Иногда, кажется, что он мой единственный друг, так как более рядом не осталось никого. 

Я вижу людей. Они радуются и плачут, предлагают и выпрашивают, заботятся и отказываются, наблюдают и советуют, общаются и любят. Но все это ложь, иллюзия. Страх раскрывает мне их истинные лица. Они живут в подобном страхе. Страх узнает себя далеко. Хорошей игрой его не обмануть. Бездушные куклы. Прочь! Вы не дождетесь от меня того, к чему призываете! Я не буду в действительности испытывать всего того, что вы с таким искусством демонстрируете. Страх говорит, что это опасно. Может случиться что-то очень страшное. 

Я буду играть. Я буду играть, так же как и вы. Но лучше. Я же самый искусный актер. Никто, не сможет отличить моей игры от истинных чувств. Кому какое дело, что у меня внутри. Это мое. И делится этим, я ни с кем не собираюсь. Это мой позор, за который я так долго и жестоко себя наказываю. Я уже давно забыл, что я сотворил, и за что вынужден бояться любого своего проявления. Для этого у меня есть хранитель – страх. Он следит, чтобы я не оступился еще раз, чтобы не вылезло из глубины то черное и гадкое, что может меня вымазать, унизить и изуродовать. Ведь на самом деле – я не такой, как выгляжу. Это только необходимая защита – скафандр, чтобы выглядеть как все. Внутри я белый и чистый, улыбчивый и жизнерадостный, уверенный и дружелюбный, наполненный энтузиазмом и излучающий счастье. Я прячусь под сотнями масок, изворачиваюсь и ускользаю, обманываю и скрываюсь, избегаю и пропадаю, лишь для того, чтоб сохранить то светлое, что от меня еще осталось. Я давно уже не помню, где эта часть меня находится, но она есть. Иногда она проявляет себя, когда страх не справляется, и эта часть начинает любить. Как же хорошо, что она так глубоко спрятана. Под тоннами различного мусора, отбросов и экскрементов некогда былого величия. Эта часть обречена проявляться через этот затвердевший пласт, поднимая все, из чего он состоит. И, вместо чистого приятного сияния, я начинаю смердеть и вонять. Да, это проявление моей любви. Но не от того, что я не умею любить, нет. Любить опасно. Так говорит страх, а у меня нет основания ему не верить. Поэтому, вместо проявления любви и нежности, несется от меня этот разящий запах гнили, демонстрирующий, что я среди своих, и причинять мне что-либо еще, нет необходимости. 

Я среди своих. Как долго я живу с этой мыслью. Странно, что здесь не встретить никого другого. Бывает, я встречаю такого же искусного актера, как и я. Я наслаждаюсь его игрой, но никогда не забываю, что передо мной черное, грязное чудовище, каким я не хочу быть. И отличает меня от него только то светлое, что во мне осталось. Они не такие как я. Они никогда не демонстрировали своих настоящих чувств и мыслей. Они дети своего места, где все строится на лжи и унижении. Используя только эти направляющие, здесь можно чего-либо добиться, и в качестве награды получить всеобщий страх и ненависть. 

Как же я устал быть здесь. Да меня и нет здесь. Я все время провожу внутри себя. Я живу восхищением от знания, что я не такой, и на самом деле я другой. Нет. Я никогда не осмелюсь искать в себе эту часть. Я не могу предать ее, выставив напоказ, и обречь ее этим на линчевание толпой. Мне достаточно осознавать, что она есть. Мне очень грустно от того, что я не могу ее видеть, быть с ней. В такие моменты я плачу. Я даже не замечаю этого. Просто накатывается невыносимое горе, и слезы сами катятся по щекам. Но все сменяется радостью, что я еще не пал, и во мне осталось еще хоть что-то светлое. Это придает силы. И я встаю, чтобы надеть очередной костюм перед спектаклем. Я буду играть вечно, чтобы сохранить то чистое, чего я в себе никогда не видел. Ведь я не тот, кто есть.
 

Psi 
21.07.2004